|
За 13 лет своего существования в
качестве публичной компании Deutsche
Telekom AG успела поставить немало
рекордов: крупнейший Интернет-провайдер
Европы, самые высокие темпы
расширения внешнеэкономической
деятельности, максимальная сумма,
заплаченная за частотную лицензию...
Теперь к числу ее достижений
прибавилось еще одно: крупнейшая в
истории корпоративная
задолженность, превышающая $65 млрд.
Паника началась после того, как
федеральный наблюдательный совет,
управляющий 43-процентным
госпакетом Deutsche Telekom AG, потребовал
опубликовать финансовый отчет за
первые три квартала 2002 года. По
официальным данным, немецкий
телекоммуникационный гигант
завершил этот период с минусом в 20,6
млрд евро и продолжал терять деньги.
Акции концерна подешевели с 2000 года
на 90%, а капитализация сократилась
на $290 млрд. Цифры в отчете также
наводили на мысль, что в последние
годы Deutsche Telekom AG получала большую
часть прибыли не от реализации
высокотехнологичных продуктов на
рынке, а от продажи своих
рентабельных дочерних структур
конкурентам.
Бессменный генеральный директор
компании Рон Зоммер еще летом этого
года попытался объяснить причины,
по которым третий по величине в мире
телекоммуникационный концерн под
его руководством оказался в тупике.
По его словам, Deutsche Telekom привлекла
крупные кредиты для расширения
внешнеэкономической экспансии, а
также для развития сетей UMTS
мобильного Интернета, после чего
рынок неожиданно для всех начал
сокращаться. Инвесторы, напуганные
банкротством WorldCom, предпочли
отозвать свои вложения в
телекоммуникационный сектор.
Доктор Зоммер также винил в
проблемах компании конкурентов,
недовольных слишком быстрым
расширением Deutsche Telekom. Генеральный
директор напомнил, как в 1990-х годах
правительство извлекало
практически всю прибыль компании
для оказания помощи присоединенной
Восточной Германии и как в 2001 году
затребовало почти 10 млрд евро за
частотную лицензию UMTC.
Решением наблюдательного совета
Зоммер немедленно был отправлен в
отставку под предлогом того, что «представленный
им план выхода из кризиса не кажется
удовлетворительным». Его
преемником стал более лояльный Кай-Уве
Рике (глава подразделения T-Mobile),
который пообещал к концу года
снизить долг компании до $49 – $52 млрд.
Пока антикризисные меры сводятся к
сокращению штата сотрудников: в
ноябре было объявлено о грядущем
увольнении 55 000 человек из 250 000 и о
продаже структурных подразделений
компании. 2 декабря Deutsche Telekom продала
8% акций своей дочерней компании
T-Online за 610 млн евро. Покупателями
выступили его основные кредиторы –
инвестиционные банки Goldman Sachs и Dresdner
Kleinwort Wasserstein. На очереди пакеты акций
T-Mobile.
В том, что германскому
телекоммуникационному гиганту
удастся пережить трудные времена,
аналитики почти не сомневаются.
Вопрос в другом: удастся ли ему,
после того как правительство
сменило состав руководства,
восстановить репутацию свободной
публичной компании, столь
необходимую бывшей государственной
монополии для работы на
международном рынке.
Если обратиться к истории
телекоммуникационной отрасли
Германии, можно увидеть постоянную
проблему регулирования и то, как
периоды стабильности и стагнации
сменялись бурным ростом с
непредсказуемым исходом.
Символ единства
Самым далеким предком, фактически
«прадедушкой» Deutsche Telekom AG считается
курьерская сеть, основанная в XV веке
семьей Турн унд Таксис. В 1490 году
император Фридрих III Габсбург
даровал этим предприимчивым
итальянским дворянам, сумевшим
наладить в родном Бергамо
эффективную почтовую и
транспортную службу, монополию на
доставку писем и грузов между
германскими землями. Право,
переданное Турн унд Таксисам, вовсе
не являлось монаршей милостью,
скорее оно напоминало назначение на
невероятно сложный участок работ.
Огромная Германская империя
являлась в то время довольно
эфемерным политическим
образованием, части которого были
практически не связаны между собой.
Удельные княжества-принципаты были
весьма самостоятельными, и
большинство из них располагали
собственными почтовыми службами.
Часть местных правителей не только
проигнорировали указание
императора, но даже совершали
регулярные нападения на «монопольных»
курьеров. После серии эксцессов
Турн унд Таксисы получили
разрешение одевать своих
сотрудников в мундиры имперской
гвардии, что приравнивало нападение
на них к открытому бунту. Отсюда
пошла традиция формы для
почтальонов.
Развитие централизованной
системы коммуникаций в Германии шло
довольно медленно. Мешали
разбойники, «самостийность»
принципатов и низкий уровень
грамотности населения. Из-за этого
круг клиентов Турн унд Таксисов
ограничивался лишь просвещенными
классами светской, духовной и
купеческой аристократии. Но сами
Турн унд Таксисы, которые
продолжали удерживать почтовую
монополию, несмотря на ее
убыточность, не могли пожаловаться
на бедность. Габсбурги возвели их
сначала в графское, а затем в
княжеское достоинство для
представительности в переговорах с
принципатами, жаловали землями и
орденами, а также не жалели денег на
поддержку и развитие почтовой
службы. Традиции покровительства
государства частному
коммуникационному бизнесу, можно
сказать, складывались столетиями,
что, безусловно, наложило отпечаток
на специфику отрасли.
«Почтовые князья», расширяя свою
сеть, к началу XIX века охватили
большую часть Франции, Голландию и
еще несколько европейских стран.
Внешнеэкономическая экспансия
германской почтовой монополии
вызывала недоверие у глав
суверенных монархий, но империя
Габсбургов к тому моменту уже
распалась, и Турн унд Таксисы
представляться как
космополитическая компания.
Части окончательно развалившейся
Германской империи – Пруссию и
Австрию – продолжала связывать
единая почтовая система даже в 1860-е
годы, когда их взаимная антипатия и
политические противоречия
переросли в открытую войну.
Закончилась эта война в 1866 году
созданием Северогерманской
почтовой конфедерации, а затем, в 1871-м,
была основана Вторая империя, она же
Кайзеровская Германия. Почтовую
монополию, сыгравшую в этих
событиях роль символа единой
Германии, казна по предложению
канцлера Отто фон Бисмарка выкупила
у Турн унд Таксисов.
Квазиприватизация
Сеть была переименована в Deutsche
Reichspost (германская имперская почта) и
превратилась в типичное
государственное почтовое ведомство,
которое обслуживало исключительно
внутренний рынок. Вскоре оказалось,
что французы, англичане и голландцы,
охотно доверявшие доставку своих
писем частной немецкой компании, не
собираются отдавать их в руки
чиновников, работающих на
воинственное иностранное
правительство. После этого все
зарубежные отделения компании были
закрыты.
Поэтому Reichpost активно развивалась
в странах, считавшихся ее
традиционными союзниками, – в
Российской империи и позже в Турции.
Новые технологии связи – телефон и
телеграф – здесь внедряли в
основном немецкие инженеры. Но и эти
регионы выпали из сферы
деятельности компании, после того
как в Турции в 1910 году произошла
младотурецкая революция, приведшая
к власти антигерманскую партию, а
Россия вступила в Антанту. Первая
мировая война завершилась
крушением Кайзеровской империи, а
вместе с ней ко дну пошла и Reichspost. Ее
имущество, оказавшееся за рубежом
после аннексии немецких территорий
странами-победителями, было
национализировано, 3000 километров
телеграфных и телефонных линий в
России и Турции постигла та же
участь. Бюджетное финансирование
было урезано более чем в 10 раз, и
некоторые регионы Германии впервые
за почти 500 лет остались без связи.
Наконец в 1924 году веймарское
правительство решило заняться
реформированием почтовой монополии.
Антикризисный план сводился к тому,
что «спасение утопающих – дело рук
самих утопающих». Ведомство
переименовали в Deutsche Bundespost и
предоставили ему большую свободу
коммерческой деятельности. Теперь
можно было сдавать почтовые
отделения в аренду, торговать в них
товарами народного потребления,
обращать бюджетные средства на
бирже. Главное, чтобы 30 000
сотрудников вовремя получали
зарплату, индексируемую с учетом
гиперинфляции.
Bundespost избежала краха в основном
благодаря союзу с крупнейшими
газетными издателями Рудольфом
Мосе, Альфредом Гунбергом и
Августом Шерлем. Газетчики помогли
почтальонам деньгами, а взамен
получили полный контроль над
подписными каталогами, системой
распространения и доставки газет и
установили олигополию, вытеснив с
газетного рынка сотни мелких и
средних издателей.
Иногда этот процесс называют
квазиприватизацией: акции между
частными инвесторами не
распределялись, но де-факто они
становились совладельцами
государственных предприятий и
ведомств. Подобные союзы во имя
социальной стабильности в
Веймарской республике были нормой.
Кроме того, Мосе, Гунберг и Шерль
раздавили в числе прочих и опасные
коммунистические газеты, что
позволило демократическому
веймарскому правительству избежать
введения цензуры.
В 1932 году, накануне выборов нового
канцлера, троица издателей,
безраздельно владевших газетным
рынком Германии, принимала участие
в «рауте в стеклянном доме», где
предприниматели гарантировали
победу кандидату от партии национал-социалистов
Адольфу Гитлеру. Bundespost превратилась
в проводника нацистской пропаганды,
и этот факт сыграл свою роль в том,
что вскоре ее переименовали обратно
в Reichspost, но уже в честь третьего
рейха.
После разгрома Германии во второй
мировой войне оккупационные власти
долгое время присматривали за
коммуникациями побежденной страны.
Администрация Reichspost, насколько
известно, не фигурировала на
судебном процессе в Нюрнберге, хотя
были известны факты использования
принудительного труда заключенных
концлагерей. В 1947 году победителями
было принято окончательное решение
о дальнейшей судьбе ведомства: при
министерстве связи в правительстве
Конрада Аденауэра были две
структуры: Bundespost, унаследовавшая
все имущество имперской почты,
оставшееся на территории ФРГ, и
наблюдательный орган –
администрация по управлению связью.
Полномочия обеих служб не были
четко очерчены, чтобы исключить
возможность соглашения. Кроме того,
особым требованием держав-победителей
был запрет на любые формы участия
частного капитала в отрасли
коммуникаций ФРГ. Удивительно, но в
Восточной Германии, получившей
часть наследства Reichspost, действовали
очень похожий механизм и
аналогичные запреты.
Пережив три рейха
В 1950 – 1960-х годах в некоторых
отраслях экономики ФРГ,
переведенных после войны в
госсобственность по требованию
стран-победителей, начались
приватизационные процессы в рамках
программы «социального партнерства».
Сотрудники госпредприятий Volkswagen,
Pressag и др. получали так называемые
народные акции и становились
номинальными совладельцами своих
рабочих мест. Социальный капитализм
также позволял обращать небольшие
пакеты акций на внутренней бирже, но
главное, теперь эти «компании
публичного права» могли привлекать
корпоративные кредиты
международных банков и
обмениваться акциями с
иностранными компаниями.
Для Bundespost этот процесс начался
лишь в середине 1980-х годов: ФРГ
находилась на передовой «холодной
войны», а отрасль связи и
телекоммуникации слишком тесно
контактировали с пропагандой и
обороной, что вызывало законные
опасения у международного
сообщества. В 1983 году новый
германский канцлер Гельмут Коль
начал работу правительственной
комиссии, которая должна была
изучить вопросы либерализации и
дерегулирования отрасли и
разработать систему аргументов,
доказывающих Еврокомиссии
необходимость и безопасность
приватизации германского телекома.
Правительство к тому моменту уже
вложило в разработку новых
технологий – кабельного вещания,
связи и прочих отраслей, которые
позже стали обобщенно называть
TIMES-market (telecommunications, information technology, mobile
communication, entertainment and security services), –
более 30 млрд немецких марок. Чтобы
окупить эти инвестиции, требовались
внешние рынки, а в качестве
государственной монополии Bundespost не
могла за них бороться. Решение о
либерализации
телекоммуникационных рынков стран
Евросоюза, принятое Европейской
комиссией в 1987 году, в Германии
называют «зеленым документом»,
поскольку он открыл дорогу
немецкому телекому на Общий рынок.
В 1989 году Bundespost была разделена на
несколько компаний: Deutsche Telekom
занималась внедрением кабельного и
спутникового телевидения,
традиционной и беспроводной
телефонии, а также предоставлением
услуг доступа в Internet; Deutsche Post
обслуживала традиционную почту и
частично распространение прессы.
Были также учреждены федеральный
почтовый банк для ведения их счетов
и федеральный наблюдательный совет,
который от лица государства,
владевшего 90% акций в новых
компаниях, присматривал за их
работой.
Экспансия на два фронта
Deutsche Telekom в 1990-х годах могла бы
использовать в качестве
корпоративного слогана известный
германский лозунг Drung nacht Osten («Натиск
на Восток»). Все пространство
распавшегося Советского Союза и его
стран-сателлитов являлось открытым
и практически лишенным конкуренции
рынком для молодой немецкой
компании с древним опытом
внешнеэкономической экспансии.
DeTeMobil GmbH, стопроцентная «дочка»
Deutsche Telekom, выступила соучредителем
первых операторов сотовой связи в
России, на Украине и в Казахстане. На
сегодняшний день Deutsche Telekom
контролирует 40,2% акций ЗАО «Мобильные
ТелеСистемы» (правда, немецкая
компания может расстаться с этим
пакетом, как она уже рассталась с
16,33% акций украинского оператора UMC,
продав их той же МТС).
В ряде стран Восточной Европы
немецкая компания также успела
занять крепкие позиции. Пожалуй,
единственной страной бывшего
соцлагеря, где Deutsche Telekom не
зарабатывала, а теряла деньги, была
Восточная Германия. По
приблизительным подсчетам, не менее
30 млрд немецких марок из прибыли
Deutsche Telekom было вложено в
восстановление экономики бывшей
ГДР.
Последний шаг к
транснационализации бизнеса был
сделан немецким
телекоммуникационным гигантом в 1996
году, когда европейский и
американский парламенты
одновременно приняли новые законы о
телекоммуникациях. Теперь
публичные компании могли работать
на зарубежных рынках развитых стран,
обмениваться и свободно торговать
акциями. Правительству ФРГ при этом
пришлось дать твердые гарантии, что
оно прекратит вмешиваться в
рыночную политику Deutsche Telekom, снизит
свое долевое участие в ней до 47 – 49%,
а также перестанет выкачивать из
компании деньги на социальные
проекты.
Кредитные рейтинги Deutsche Telekom
взметнулись до небес. Банки
соревновались за право
предоставить компании очередной
кредит. Совет директоров под
руководством Рона Зоммера объявил
курс на глобальную экспансию Deutsche
Telekom. Деньги инвесторов и банковские
кредиты вкладывались в покупку
компаний в США и Западной Европе.
В середине 1999 года компания чуть
было не объединилась с Telecom Italia –
сделку перебила Olivetti, поглотившая
итальянского оператора связи. А France
Telecom, узнав о готовящемся
объединении, подала в суд, обвинив
Deutsche Telekom в нарушении прежних
соглашений.
Неугомонная Deutsche Telekom купила тогда
французского оператора
фиксированной связи SIRIS и
британского оператора мобильной
связи One 2 One. А последним крупным
приобретением Deutsche Telekom стала
американская компания сотовой
связи VoiceStream – она обошлась в $25
млрд.
Именно череда крупных
приобретений была поставлена в вину
генеральному директору Рону
Зоммеру. А разросшееся хозяйство
корпорации стало головной болью для
нового руководителя Deutsche Telekom – Кая-Уве
Рике. Безусловно, ему придется по-новому
взглянуть на стратегию компании,
отказаться от наименее
перспективных направлений бизнеса.
Но самое главное, на что решился
Рике – это на принципиальное
изменение управления. Вместо
системы менеджмента, замкнутой на
генерального директора, он
предложил более демократичную
модель, опирающуюся на
делегирование полномочий.
|
